Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 161
Сара так и сидит, хлопая ресницами.
— Глотни, полегчает, — Ами вкладывает в руку Сары бокал и передаёт мне мой.
— Ну, раз ты решила, то Окей. Ты свободна в своём выборе, — Амалия пожимает плечами и плюхается на пол, отпивая вино.
— Но если тебе интересно моё мнение…
— Неинтересно, — обрываю Амалию и беру бокал с вином.
— О, господи, какой ужас. Люси безумна, а ты ещё хлеще, Миша. Как так можно? Жить она хочет. А с ним ты не жила? Ты хоть на секунду задумалась о том, каково Нику сейчас? Он же столько ради тебя сделал. Он же…
— Да, я это уже слышала. Сколько он сделал. Скольким пожертвовал. А чем именно скажи, Сара? Конкретно, чем именно он пожертвовал? Этими психопатами родственниками, которые хотят упечь его в лечебницу или оттрахать, чтобы родить ребёнка? Это его жертва? Или же он стал нормальным мужчиной, который приглашает меня на свидания или же хотя бы раз, один раз за последнее время уделил внимание мне не своим членом, а сердцем? Или он из клуба ушёл? Или он свободой своей пожертвовал ради меня, как это сделала я? Что? Что он сделал? Бил себя, потому что таковы правила его мира? Заставил ублюдка бить себя плетью и подыхать там, видите ли, он раскаивался? Сколько раз он обманывал меня и скрывал что-то о себе, а потом появлялся на дне рождения ребёнка Люси и устроил драку, которую сам же и спровоцировал? Нет, он ничего не сделал, чтобы улучшить нашу жизнь. Он улучшил свою, но никак не мою. Единственное, за что я ему, действительно, благодарна, так это за то, что он помог моему отцу спокойно дожить последние часы. Это всё. И я расплатилась за это всем, что у меня было. Поэтому если ты его защищаешь, то убирайся отсюда. Я видеть тебя не хочу. Это не твоя жизнь, Сара. Николас не Райли. Он никогда не задумается о том, чтобы дать мне больше. И, вообще, видеть вас я не хочу. Я никого не хочу видеть сейчас, потому что это моё время. Только моё время, а не ваше. Мне нравится быть одной. Нравится, что мне не нужно имитировать улыбку и радость на лице лишь потому, чтобы никого не обидеть. Я вот такая, и тащусь от самой себя. А если вам не нравится, то выход вон там, — указываю рукой на дверь и выпиваю залпом вино. Яростно смотрю на девушек, желая их выволочь отсюда за волосы. Мне не нужны подруги. Мне никто не нужен. Я хочу весь мир только для себя.
— Что ж, раз так, то и мне здесь делать нечего, — Сара поднимается с дивана и ставит свой бокал на стол.
— Вот и проваливай, — фыркаю я.
— Девочки, вы с ума сошли?
— Знаешь что, хочешь быть одна, будь одна, Мишель. Тебе не нужна наша дружба, бог с тобой. Только вот сейчас ты прячешься за этой бутафорией, которую создала для себя, чтобы не думать о той вине, которую несёшь внутри себя. Ты трусиха, раз так просто взяла и ушла. Уйти это самое простое. А ты попробуй построить на руинах хоть что-то, ты не смогла это сделать, потому что струсила. Я строила. Год за годом. Минуту за минутой. И да, Райли не Ник, но с ним я тоже глотнула достаточно дерьма и боли. Но я никогда не убегала от него. Ни разу. А ты сбежала от Ника, и я не отрицаю, что он тоже совершил много ошибок, но именно ты в этой ситуации поступила отвратительно по отношению к нему. Нельзя взять и разлюбить человека. Это невозможно. А раз ты так легко хлопнула дверью, то именно ты обманывала всех и врала ему о том, что любишь его. Ты предала и кинула его в тот момент, когда ему нужно было твоё участие. Отношения это намного сложнее, чем секс. И, вероятно, ты только для секса и годишься, потому что на борьбу за мужчину у тебя духа не хватило. Трусиха! — Сара пролетает мимо нас, хватая на лету сумочку, и хлопает дверью.
Перевожу взгляд на Амалию, потирающую лоб.
— Хочешь идти за ней, иди. Мне плевать, — равнодушно пожимаю плечами и беру бокал Сары, делая глоток.
— Серьёзно? Вот так прямо плевать? — Усмехается Амалия.
— Да, вот прямо плевать. Вы не имеете права давать оценку моим решениям. Я не лезу в вашу жизнь, а вы не лезьте в мою. Саре легко меня оскорблять и обзывать трусихой, когда она собирается замуж за Райли. Её жизнь сложилась. Она счастлива, а вот я — нет. Я несчастна с Николасом, как и он со мной. Мы живём в огромном болоте из боли, которая мне уже поперёк горла, как и советы от гуру отношений Сары. Плевать, — передёргиваю плечами и делаю глоток вина.
— Я тоже ей завидую. Порой хочется её ударить за то, что она замуж выйдет за Райли, — хмыкает Амалия.
— Это случается один раз на миллион, наверное, чтобы мужчина променял тему на нормальную жизнь и будущее с одной, без плёточной истории. Но разве, если бы они были другими, мы не полюбили бы их?
— Я не люблю Николаса. Я в этом убедилась. Мне хорошо, Амалия. Клянусь, я кайфую каждый день, наслаждаясь собой. Я делаю маски на волосы, валяюсь в ванне, и теперь умею готовить. Я живу, чувствую эту жизнь, и она меня принимает, а его мир постоянно бил и оставлял на моём сердце раны, — категорично произношу.
— Уйти от мужчины можно, но надо уметь возвращаться и признавать свои ошибки. Это страшно и унизительно. Мне кажется, что Сара отчасти права. Ты создала для себя защитный кокон, которым защищаешься от воспоминаний. Я уверена в том, что вы с Николасом сказали друг другу очень жестокие слова, которые повлияли на тебя. Да ещё и это нападение Люси. Ты была напугана, ведь подобное может произойти ещё раз. Это твоя защитная реакция, нормальная реакция на случившееся. Твой побег тоже понятен. Но у них, тематиков, своё представление о жизни. Его изменить невозможно. Принять чудовищно сложно. Да, это чертовски ломает, но поверь мне, они ломают себя сильнее. Принадлежать одной — для них это уже обручение. Они боятся не меньше нашего потерять причину, ради чего они совершали что-то неразумное и для их мира неправильное. Но, Мишель, когда твой кокон разрушится, а он разрушится, то тебе будет больно от того, что Николас сказал тебе. Я со стопроцентной уверенностью могу заявить, что ты даже не вспоминаешь эти слова, потому что именно они затронули всё внутри тебя, вынудив спрятаться. Да и то, что ты так убеждена в том, что не любишь, я понимаю. Знаешь, сколько раз я так себя чувствовала? Три раза. Я тоже упала в эту крайность, начала рисовать, наслаждаться каждым мазком, ароматом того, как здорово у меня выходит. А вот через полгода я увидела, что все мои рисунки связаны с ним. Так и ты начала готовить не для себя, а для Николаса. Я уже ухожу, потому что сейчас ты начнёшь кричать и выгонишь меня. Правда не всегда приятна, Мишель, но кто ещё тебе её скажет, как не мы. Те, кто тебя любят любую. Друзья просто так не уходят, Мишель, на то они и друзья, чтобы кричать на тебя и высказывать своё мнение, потому что у них тоже болит сердце за тебя. До встречи на дне рождения Марка, — Амалия поднимается на ноги и, оставляя бокал на столе, берёт свою сумку и выходит из моей квартиры.
Они ничего не знают о том, что я потеряла рядом с Николасом. Они дают мне чёртовы советы, а сами лучше меня? Нет.
Я всё сделала правильно, и точка. Я его не люблю. Я его… не хочу любить, потому что это безумно страшно. Я… я… мне так больно.
Закрываю лицо руками, и в тишине квартиры раздаётся мой вой. Эти слова, слова Николаса о том, насколько он ненавидит тот факт, что я рядом с ним, врываются в мою голову и вновь раздирают на кусочки сердце. Мне нужно было лишь время, чтобы прийти в себя… время… вряд ли человек, переживший такой страх, как я, и панику из-за того, что его могут посадить за то, что он якобы убил человека, будет в норме на следующий день. Да я в ужасе. Я до сих пор в ужасе, и мне страшно. Я испугалась, что если останусь с Николасом, то меня попросту убьют. Да, я испугалась. Я… я же нуждалась в его понимании и поддержке в тот момент. А он кричал и кричал. Кричал и бил эту дверь. Да и причины, чтобы жертвовать своей жизнью ради него, уже нет. Он никогда не будет моим полностью. И я никогда не смогу обладать им настолько же, насколько имеет право на мужчину его девушка в нормальном мире. Мне всегда будет оставаться лишь кусочек, которого мне очень мало.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 161
